Замороченный лес. фантастический роман - Владимир Саморядов

Замороченный лес

фантастический роман

Владимир Саморядов

© Владимир Саморядов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наташа Туголобая

«Дочурка под кроватью ставит кошке клизму

В наплыве счастия полуоткрывши рот.

И кошка, мрачному предавшись пессимизму,

Трагичным голосом взволнованно орет.»

Утром первого мая две тысячи первого года в задрипанном городишке Чумске, который медленно и скучно перетирал века в российской глубинке, случилось экстраординарное событие.

– Шу-шу-шу, – судачили взволнованные соседки.

– Вы слыхали?

– Слыхали.

– Да как же это?

– Вот ж блин!

– У Катьки Морячкиной дочка Наташка пропала.

– Как пропала?

– Обыкновенно, как все дети пропадают – ушла погулять и не вернулась.

– Надо же! Такого уже, почитай, лет десять не было.

Перед двором виновницы события, с перекосившимся и давно не крашеным забором, собралась большая толпа: кто-то неискренне сочувствовал, кто-то откровенно радовался. Мама исчезнувшей девочки билась в истерике на руках двух наиболее верных приятельниц, мотала из стороны в сторону обвисшей головой, разбрызгивая слезы.

– Наташа, доченька, кровинушка! – голосила женщина. – Куда же ты сиротинушка подеваласи?!

Приехал участковый, изобразил на лице сосредоточенное сострадание, спросил, кто пропал, а узнав, испытал двойственные чувства: и радость и озабоченность одновременно. Наташу Морячкину он знал. Да кто в городе Чумске не знал эту необычную девочку!

Девятилетняя Наташа носила многозначащее прозвище: Наташа Туголобая, а такое имя следовало заработать. Родилась она девятнадцатого августа девяносто первого года, когда приснопамятный ГКЧП объявил о свержении Михаила Горбачева. Наташина мама тогда очень-преочень радовалась, прыгала по комнате («Сняли козла, который водку пить запретил!») и упала, ударившись животом о порог двери, после чего произвела на свет дочку Наташу. Такое ударное рождение странным образом сказалось на судьбе ребенка, которого регулярно стали преследовать всевозможные события и несчастья, да и сама она доставляла своим родным, близким и соседям много запоминающихся минут.

Как, по-вашему, должен реагировать нормальный среднестатистический ребенок на торчащую из стены электрическую розетку? Правильно, попытаться сунуть туда два пальца, а если пальцы не влезают, то два гвоздя. Наташа же вставляла в розетку два провода, причем другими концами подключала провода к железной кровати, на которой в этот момент спал старенький, ничего не подозревающий дедушка. Дедушка естественно тут же начинал трепетать, прыгать, дергать руками, ногами и головой, пускать слюни, а остроумная Наташа весело танцевала поблизости, считая, видимо, что такие пляски забавляют дедушку.

Иногда Наташа просто свешивала провода на пол, дожидаясь, когда моющая полы бабушка, заденет их мокрой тряпкой. В этих случаях бабушка не прыгала, а просто валилась на пол, сраженная электрическим разрядом.

Еще Наташа очень любила кошек, вернее, обожала, побрызгав бензинчиком, их поджигать. Тогда охваченные пламенем зверьки очень красиво светились и орали. Такие горящие кометы пробуждали в девочке мечты о космических пространствах.

Стоит ли говорить, что исчезновение столь уникального ребенка соседей не слишком опечалило. Радовался даже дед, у которого после нескольких сеансов электротерапии была парализована половина тела. Бабушка, хотя и ослепла на один глаз, все-таки грустила и пускала скупые слезы. Но мама орала в голос, проклиная своего бывшего мужа, почему-то обвиненного в этом похищении, хотя было крайне сомнительно, чтобы этот здравомыслящий человек вдруг решился бы забрать на воспитание этого, пусть и родного, монстра.

Участковый без всякого оптимизма опросил свидетелей, сделал какие-то записи в своем блокноте, сказал Наташиной маме несколько утешительных слов, но в уме твердо решил, что если начальство не потребует, искать девочку не будет – полгода назад Наташа спалила любимую кошку его жены.

– Почему вы решили, что ее похитили? – Спросил участковый Наташину маму. – Сегодня Первое мая, хороший политический праздник. Может, она на демонстрацию пошла.

– Вот-вот, – встряла в разговор одна из соседок, – именно на демонстрацию. Теперь под трибуной сидит, бомбу закладывает, чтобы начальников взорвать.

Услышав эту ремарку, участковый заметно побледнел.

– Да что ты говоришь такое! – Возмутилась Наташина мама. – Она у меня добрая, близких любит!

– Бе-бе-бе! – Забормотал Наташин дедушка и задергал здоровой, не парализованной половиной тела.

– Во-вот, – согласилась со стариком соседка. – Любит, говоришь? Твоего отца на тот свет из любви чуть не отправила?

– Она хорошая!

– Ничего себе хорошая. Моего кота бензином облила и спалила.

– Люди добрые, – исторгла из себя Наташина мама, – так не мово дитя сейчас судют. Вы лучше скажите, видел ли ее кто?

– Да под трибуной она сидит, бомбу закладывает….

– Или милицейскую опорку спалить собирается, – вставила еще одна соседка.

Участковый побледнел еще сильнее.

– Хорошо, хорошо, – сказал он быстро, – найдем.

И спешно укатил на своей машине. Предположения соседок его сильно напугали. Дети в стране периодически исчезают, причем, обычно отправляются странствовать, поддавшись необъяснимом зову сердца и стремлению к свободе, но если сгорит опорный пункт, или районные «шишки» дружно взметнутся в небо под действие магической силы тринитротолуола… – за такое происшествие начальство по головке не погладит.

Наташина мама проводила удаляющуюся машину полубезумным взглядом и продолжила истерические стенания. Соседки же громко судачили, надеясь, что успевшая всем надоесть девочка не скоро вернется в отчий дом.

А ведь Наташу Туголобую похитили, и сделали это гнусное дело три пассажира одного очень крутого и навороченного джипа, на которых обычно любят кататься бандиты. Джип крутился на улицах Чумска уже неделю, привлекая к себе внимание обывателей, и приводя в восторг не знакомых с такой техникой мальчишек. Зализанные обводы, ребристые колеса, «кенгурятник» на крыше, обычная для начальников и бандитов мигалка вызывали повсеместную зависть и восхищение.

Пассажиры джипа: двое мужчин и одна женщина, кого-то очень внимательно выслеживали, сравнивая с имеющейся у них фотографией проходящие мимо окон оригиналы.

Этим праздничным утром джип снова появился на улицах, проехал туда-сюда и остановился. Пассажиры машины высунулись в окна, провожая внимательным взглядом спешащих на праздничный митинг горожан.

– Не она, – ворчал сидевший за рулем здоровенный мужлан, крепкий, накачанный, коротко постриженный, с блеклыми голубоватыми глазами, в которых светилось сытое и тупое самодовольство, и нижней челюстью, «просящей кирпича». Такими обычно изображают бандитов в дешевых милицейских сериалах.

– Да, не она, – согласился второй, тонкогубый, тонконосый, с пучком собранных на затылке длинных волос и холодным, презирающим весь мир, взглядом. – Слушай, Шишимора, с чего ты взяла, что этот детеныш именно в этом городишке живет?

– Колдунья сказала, – ответила Шишимора, женщина неопределенного возраста, покрытая толстым слоем косметического грима, с короткой модной прической, сидевшая на заднем сидении.

– Колдунья. Не верю я этим колдуньям. Меня в детстве одна все лечила от заикания….

– И что? – Живо поинтересовался водитель.

– А то. Заикание прошло, только энурезом заболел.

Шишимора весело фыркнула в кулак.

– Тебе смешно, – осуждающе сказал длинноволосый, – а у меня эта дрянь только к пятнадцати года прошла.

– Треплешься, Мормон, – усмехнулся водитель. – Тебя послушаешь, так ты и на Луну летал, и марсиане тебя похищали.

– Похищали! – Встрепенулся Мормон. – Такие маленькие зеленые человечки.

– В прошлый раз ты говорил, что это красные великаны были с тремя глазами, – напомнила Шишимора.

– Когда?!

– Да в прошлый раз. Подтверди, Бугай.

– Точно, – согласился водитель.

– Эх, не понимаете вы глубин жизни, – провозгласил Мормон и сладко потянулся. – Тайны, загадки они же влекут.

– Тогда чего наркотой промышляешь? – Спросила Шишимора. – Вот и ловил бы свои летающие тарелки.

Мимо машины прошли три маленькие девочки с бантиками и воздушными шарами, обряженные в белые сорочки и черные юбки.

– Она? – Встрепенулся Мормон, хватая фотографию.

– Не она, – ответил Бугай.

– Я не пойму, зачем нам девочка нужна? – Спросил Мормон.

– Не всякая девочка, а именно эта, – ответила Шишимора, показывая на фотографию в руках Мормона. – На нее нам колдунья указала. Эта девочка – экстрасенс, каких еще свет не видывал, и она должна нам указать дорогу к Цветку.